Евангелию. Так и на этот случай появился написанный Закон, собирающий нас ко Христу,
и такова, по моему рассуждению, причина жертв!
19. Но чтобы познал ты глубину мудрости и богатство неисследимых судов Божиих, сами
жертвы не оставил Бог вовсе неосвященными, несовершенными и ограничивающимися
одним пролитием крови, но к подзаконным жертвам присоединяется великая и
относительно к первому Естеству, так сказать, незакалываемая Жертва — очищение не
малой части Вселенной и не на малое время, но целого мира и вечное. Для этого берется
«агнец» (Исх.12:5) по незлобию и как одеяние древней наготы, ибо такова Жертва, за нас
принесенная, которая есть и именуется одеждой нетления. «Совершенна» не только по
Божеству, в сравнении с Которым ничего нет совершеннее, но и по воспринятому естеству,
которое помазано Божеством, стало тем же с Помазавшим и, осмелюсь сказать, вкупе Богом.
«Мужской пол», потому что приносится за Адама, лучше же сказать, потому что крепче
крепкого, первого падшего во грехе, особенно же потому, что не имеет в Себе ничего
женского, несвойственного мужу, а напротив, по великой власти, силой расторгает
девственные и материнские узы и рождается от пророчицы мужской пол, как
благовествует Исаия (Ис.8:3). «Однолетняя», как «солнце правды» (Мал.4:2), или оттоле280
выходящее, или описываемое видимым и к Себе возвращающееся, и как «благословенный
венец благости» (Пс.64:12), повсюду Сам Себе равный и подобный, а сверх этого и как то,
чем оживотворяется круг добродетелей, неприметно между собой сливающихся и
растворяющихся по закону взаимности и порядка. «Непорочная» и нескверная, потому
что врачует от позора и от недостатков и скверн, произведенных повреждением, ибо хотя
воспринял на Себя наши грехи и понес болезни, но Сам не подвергся ничему, требующему
излечения. «Искушен» был «во всем подобно нам, кроме греха» (Евр.4:15), потому что
гонитель «Света», Который «во тьме светит, Его не объял» (Ин.1:5). Что еще? Упоминается
первый месяц, или лучше сказать, «начало месяцев» (Исх.12:2), или потому что он был
таким у евреев издавна, или потому что сделался таким впоследствии, с этого именно
времени, и от таинства принял наименование первого. «В десятый день месяца» (Исх.12:3)
— это самое полное из чисел, первая из единиц совершенная единица и родительница
совершенства. Соблюдается до пятого дня (Исх.12:6), может быть потому, что жертва моя
есть очистительная для чувств, от которых мое падение и в которых брань, так как они
приемлют в себе жало греха. Избирается же не «от овец» только, но и из худшей природы,
из стоящих по левую руку, «от коз» (Исх.12:5), потому что закалывается не за праведных
только, но и за грешных, и за последних, может быть, тем больше, что имеем нужду в
большем человеколюбии. Нимало же неудивительно, что особенно требуется «агнец» по
каждому дому, а если нет, то по бедности через складчину «по домам отечеств». Ибо всего
лучше, чтобы каждый сам собой достаточен был к приобретению совершенства, и
зовущему Богу приносил жертву живую, святую, всегда и во всем освящаемую. Если же нет,
то должен привлечь к этому помощников, сродных ему по добродетели и подобных
нравом. Это, как думаю, значит, в случае нужды, приобщать к жертве соседей. Потом
священная ночь, противоборница этой ночи — настоящей нераздельной жизни, ночь, в
которую истребляется первородная тьма, все приходит во свет, в порядок и в свой вид,
прежнее безобразие приемлет благообразность. Потом бежим от Египта, мрачного
гонителя — греха, бежим от фараона, невидимого мучителя и от немилосердных
смотрителей, переселяясь в горний мир, освобождаемся от «работы с глиной» и
«кирпичами», от состава этой тленной и поползновенной плоти, всего чаще ничем
неуправляемой кроме бренных помыслов. Потом закалывается агнец, и честной кровью
запечатлеваются дела и ум, или сила и деятельность — эти косяки (Исх.12:7) наших дверей,
имею в виду движения мысли и мнения, прекрасно отверзаемые и заключаемые